[гучні справи]

рашизм

Почему на них лежит коллективная ответственность.

Россияне начали говорить, что они — тоже жертвы путинского режима. Они лгут. К созданию рашизма приложился каждый россиянин, как живший в ней последние 30 лет, так и не утративший ментальную связь с родиной, будучи за границей, пишет Алексей Кафтан в издании dsnews.ua.

Российская пропагандистская машина никогда не станет превозносить главную заслугу Владимира Путина перед человечеством. Росфюрер является величайшим пародистом всех времен и народов. Ведь он сумел в наиболее гротескных и доведенных до высшей степени абсурда формах объединить идеологии и практики двух наиболее людоедских империй в истории.

Рашизм, сочетание концепции "особого пути", о котором так много говорили большевики, с нацистской идеей превосходства, правда, не расового, а духовного, на выходе дало убойную смесь, именуемую "русским миром". Убойную не только в том буквальном смысле, который уже девятый год постигает Украина. Первой жертвой этой идеологии стал здравый смысл. Ведь только его смерть позволяет снять противоречие, подтачивающее фундамент рашистской картины мира: враги России достаточно могущественны, чтобы систематически мешать ее потугам жить лучше, что, однако, не мешает ей угрожать им всем сразу и каждому по отдельности.

Впрочем, проблемы с логикой присущи и обеим предшественницам рашизма. Его оригинальность лежит в иной плоскости. Фундаментом коммунистической идеологии была вполне искренняя вера в возможность построения бесклассового общества. Нацизм основывался на такой же искренней вере в осуществимость арийского проекта. И тот и другой, по сути, строились на вере в торжество человеческого гения, грезили мировым господством и Золотым веком. Собственно, все их злодеяния — во имя этой веры.

Рашизм — это искреннее неверие: ни в человечество или его часть, ни в светлое завтра. Нет места и вере в Бога. Дело здесь не только в десятках лет воинствующего атеизма. Российское православие всегда ставило на первое место ритуал, а вера для ритуала не просто необязательна, но порой и убийственна. Ритуал же лежит в основе и российской политической культуры. Едва ли не ярчайшей иллюстрацией тому служит "прямая линия" Владимира Путина. Сие действо имеет одну-единственную цель: показать, что у страны есть хозяин. Причем это не граждане, перед которыми надо держать отчет, а президент-самодержец, который лично разруливает все проблемы, даже коммунальные. "Разговор со страной" — это апогей патернализма: отец-мачо рассказывает сказки детям. Шестиметровый путинский стол — это не только проявление фрейдистских комплексов и прогрессирующей паранойи, но и символ иерархии: свое место должен знать каждый, к этому столу допущенный.

Путинское государство, которое вполне заслуживает названия СССР (то есть Страна Смиренных Соучастников Режима) — это страна понарошку, где ложь, по сути, стала и государственной религией, и способом социального взаимодействия на всех уровнях. В этом смысле, кстати, весьма показательно, что за годы пребывания Путина у власти наиболее затребованной темой фантастики стал не космос и будущее, а Земля и прошлое. Помещение Золотого века в минувшее — практика известная. Без нее не было бы не только фашизма (и его ответвления — нацизма), но даже Ренессанса и Французской революции. Однако во всех этих случаях прошлое было далеким идеалом, не имеющим привязок к живой памяти. И потому любое из этих "возрождений" было на самом деле фантазией по мотивам представлений об этом прошлом, материалом для реконструкции. Здесь, пожалуй, стоит объяснить: это слово означает вероятный, а зачастую всего лишь возможный облик прошлого. Типичные примеры здесь — киевские Золотые ворота и церковь Богородицы Пирогоши, отстроенные по представлениям о них.

Рашизм лишен воображения — его с лихвой компенсирует ностальгия. И потому путинский режим — не реконструктор. Но и не реставратор: мало того, что он не в ладах с географией, так его не смущают анахронизмы и не заботит соответствие оригиналу. Собственно, достоверность ему и не нужна: невозможность сделать все "как было" очевидна, а стилизация — и дешевле, и эффектнее. К тому же она лишена внутренних противоречий. И потому возрождение культа Сталина прекрасно сочетается со съездом фашистских партий в колыбели всех русских революций начиная с промышленной. Поэтому заверения в любви и дружбе к "братскому украинскому народу" никак не противоречат очередной попытке уничтожить и этот народ, и его государственность. И потому жестокая зависимость от западных рынков и технологий органично дополняет воинственную риторику "радиоактивного пепла".

Собственно, эта игра в имитацию является едва ли не главной гарантией стабильности путинского режима, потому что публика тоже в ней активно участвует. Это живое воплощение цитаты из Джерома Капки Джерома: "Сейчас мы будем притворяться, что миссис Джонсон — принцесса, а старина Джонсон сделает вид, что он пират".

Режиссер Милан Кундера как-то сказал, что тоталитаризм — это империя китча. Разумеется, нынешняя Российская Федерация в традиционном понимании тоталитарным государством не является и в принципе неспособна таковым стать в силу массы причин, едва ли не ключевая из которых — всепобеждающая коррупция, лишающая любые "компетентные органы" опции систематизированного массового террора. Но Кремль открыл иной метод достижения тотальности, причем не менее эффективный: общественный договор, в основе которого лежит знаменитый силлогизм о критянине, признавшемся, что все критяне врут.

Население России — там, очевидно, уже не осталось ни граждан, ни подданных — прекрасно знает, что в Украине — война, а не "спецоперация". Многие даже способны осознать ее истинные причины. Многие понимают, что российские убийцы в погонах осознавали, куда и зачем шли. Понимают, что их каратели лупят по городам, и ни о каких "точечных" ударах речь не идет — в конце концов, то же самое они делали и в Чечне, и в Грузии, и в Сирии.

Понимают, что счет их собственного переработанного в фарш пушечного мяса идет на тысячи. Но им удобнее считать себя правыми. В противном случае карточный домик лжи посыплется сверху донизу, и придется признать, что в великой стране из великого — лишь разруха, успешно достигнутая без каких бы то ни было войн, а целое поколение, выросшее при Путине, вообще не способно к созидательному труду.

Россия — это китч империи. Крупнейшие диктатуры ХХ в. — и фашистская, и нацистская, и коммунистическая — развили сложные эстетические системы, влияние которых и в культуре, и в политике будет сказываться еще долго. Рашизм нарочито безвкусен и лишен стиля — это, собственно, и является главным предохранителем от его реинкарнации с приставкой "нео-" через десятилетия после смерти. Судите сами, эсэсовская форма от Хуго Босса — это, по крайней мере, эстетично в отличие от проглядывающего за обвешанным георгиевскими ленточками ватником заношенного тельника. И потому, кстати, садо-мазо и прочее порно с элементами нацистской эстетики пользуется пусть и умеренным, но постоянным спросом. Но ватники и валенки — это чернуха для очень извращенных вкусов. В них есть насилие — но нет секса.

Рашизм скучен. Его креативность не продвигается дальше старого доброго метода нарезок. Это не осмысление — здесь смыслы вообще возникают случайно, а вызов всему, чему можно бросить вызов. Прежде всего — здравому рассудку. И — невероятное, паталогическое стремление к ассоциациям. Подчеркнутый символизм дат. Надуманные поводы для агрессии. Нападение в четыре утра. Бомбежки мирных городов. Полная информационная самоизоляция.

А еще рашизм — это творение не только Путина. К его созданию приложился каждый россиянин, как живший в ней последние 30 лет, так и не утративший ментальную связь с родиной, будучи за границей. И пускай современное право исключает возможность коллективной ответственности, нынешние россияне — это почти немцы конца тридцатых-начала сороковых. Почти — потому что у этих уберменьшей нет ни великих технических достижений, ни мощной экономики, ни национальной идеи. Если таковой не считать тотальную ложь — и основанные на ней столь же тотальные претензии на превосходство. И потому русский рейх обречен.

Алексей Кафтан, dsnews.ua

Чтобы не пропустить самое важное, подписывайтесь на наш Telegram-канал.


fb Ми в Twitter RSS

матеріали

Денис Пащенко

В мережу потрапили аудіо та відео-записи розмов за участі бізнесмена з кримінальним минулим Дениса Пащенко, на яких зафіксовано обговорення організації наркотрафіку до країн Європейського Союзу.

Попри те, що чутки про «звірства людоловів» явно перебільшені, правозахисники підозрюють, що слідчі покривають порушників.


fb Мы в Twitter RSS

хроніка